Я его закопаю.

Он - это Стаксель-Шкот, полностью оправдывающий приставку к своему имени.

Мы категорически не срём в горшок. Мы выбираем разные другие интересные места. Например, под плитой, хотя неизвестно, как мы там помещаемся, да еще и умудряемся раскорячиться потребным для сранья образом.

Или вот под столом кухонным. У него нет одной задней ножки, но нам это пофигу, и мы под него гадим, даже и не думая о том, что хозяева в этот момент мечтают стол хорошенечко пнуть на предмет обвала оного нам на глупую полосатую башку.

Но сегодня Стась превзошел сам себя.
В момент приготолвения завтрака.
Я была точно уверена, что ни макароны, ни сосиски так благоухать не могут.
Но мне и в голову бы не пришло искать первопричину под собственной кроватью!

Я уже не знаю, как его отучать. Морда ему били, шипеть на него шипели. Рры.

А Кышичек в знак протеста писает под входной дверью. И ничего с ним не сделаешь, так как и он, и мы прекрасно знаем, что он это делает, жалуясь на Стася.

Поименованный Стась же сегодня утром решил, что ежели ему набили задница за насратие под хозяйским диваном, то личность его творческую здесь не понимают, и попытался свалить из дома.
Был найден, обфыркан, засунут под бок Кышичку.

Я не знаю, что я, вернувшись, найду сегодня дома.

Я его закопаю.

Он - это Стаксель-Шкот, полностью оправдывающий приставку к своему имени.

Мы категорически не срём в горшок. Мы выбираем разные другие интересные места. Например, под плитой, хотя неизвестно, как мы там помещаемся, да еще и умудряемся раскорячиться потребным для сранья образом.

Или вот под столом кухонным. У него нет одной задней ножки, но нам это пофигу, и мы под него гадим, даже и не думая о том, что хозяева в этот момент мечтают стол хорошенечко пнуть на предмет обвала оного нам на глупую полосатую башку.

Но сегодня Стась превзошел сам себя.
В момент приготолвения завтрака.
Я была точно уверена, что ни макароны, ни сосиски так благоухать не могут.
Но мне и в голову бы не пришло искать первопричину под собственной кроватью!

Я уже не знаю, как его отучать. Морда ему били, шипеть на него шипели. Рры.

А Кышичек в знак протеста писает под входной дверью. И ничего с ним не сделаешь, так как и он, и мы прекрасно знаем, что он это делает, жалуясь на Стася.

Поименованный Стась же сегодня утром решил, что ежели ему набили задница за насратие под хозяйским диваном, то личность его творческую здесь не понимают, и попытался свалить из дома.
Был найден, обфыркан, засунут под бок Кышичку.

Я не знаю, что я, вернувшись, найду сегодня дома.

Я его закопаю.

Он - это Стаксель-Шкот, полностью оправдывающий приставку к своему имени.

Мы категорически не срём в горшок. Мы выбираем разные другие интересные места. Например, под плитой, хотя неизвестно, как мы там помещаемся, да еще и умудряемся раскорячиться потребным для сранья образом.

Или вот под столом кухонным. У него нет одной задней ножки, но нам это пофигу, и мы под него гадим, даже и не думая о том, что хозяева в этот момент мечтают стол хорошенечко пнуть на предмет обвала оного нам на глупую полосатую башку.

Но сегодня Стась превзошел сам себя.
В момент приготолвения завтрака.
Я была точно уверена, что ни макароны, ни сосиски так благоухать не могут.
Но мне и в голову бы не пришло искать первопричину под собственной кроватью!

Я уже не знаю, как его отучать. Морда ему били, шипеть на него шипели. Рры.

А Кышичек в знак протеста писает под входной дверью. И ничего с ним не сделаешь, так как и он, и мы прекрасно знаем, что он это делает, жалуясь на Стася.

Поименованный Стась же сегодня утром решил, что ежели ему набили задница за насратие под хозяйским диваном, то личность его творческую здесь не понимают, и попытался свалить из дома.
Был найден, обфыркан, засунут под бок Кышичку.

Я не знаю, что я, вернувшись, найду сегодня дома.